Образовавшийся после распада единого социокультурного пространства страны духовно-ценностной вакуум требовал своего заполнения. Часто этот процесс шел по пути наименьшего сопротивления. Так формирование идентичности зачастую шло в соответствии с территориальной, национальной и религиозной принадлежностью, которое не требовало от человека каких-либо дополнительных внутренних, личностных усилий. Процессы социализации нередко шли по пути некритичного освоения и принятия чуждых, зачастую асоциальных образцов поведения, ценностей, образа других людей, общих картин мира. Распад социальных связей мало затронул неформальные взаимоотношения между людьми и прошел в основном по линии институализированных обществом социально приемлемых и социально поощряемых отношений. Разъединение по старым основаниям не привело к последующему институциональному объединению на новых принципах и новых ценностях в общенациональном масштабе и на макросоциальном уровне. Общество распалось на группировки, кланы, землячества, корпоративные, полумаргинальные и маргинальные группы.

В настоящее время постепенно приходит понимание того факта, что преодолеть общественную дезинтеграцию или обеспечить адаптацию человека к быстро меняющейся жизни невозможно без преодоления социокультурного распада, без рассмотрения культуры как ключевого актива, главного ресурса возрождения и развития современного российского общества. Данное понимание приходит на смену старым, но еще достаточно широко распространенным представлениям о том, что панацеей от всех бед и проблем современной России является экономический рост и повышение благосостояния людей. Конечно, ни в коей мере нельзя отрицать важность и значимость данных факторов развития. Однако следует признать, что без повышения культуры общества, без серьезной социокультурной модернизации всех сфер жизни социума рост экономики и благосостояния людей бессильны исправить ситуацию, развязать накопившийся узел проблем, консолидировать общество и обеспечить условия стратегического прорыва в новое социальное измерение.

Решение проблем консолидации российского общества сегодня уже невозможно без целенаправленных усилий по формированию единого смыслового и ценностно-нормативного социокультурного пространства, без активных усилий государства, бизнеса, гражданского общества по интегрированию культурной политики в социально-экономические и социально-политические стратегии национального развития.

Помимо инструмента консолидации трансформирующегося общества культура выполняет важную историческую миссию социального стабилизатора и амортизатора волнений и ударов, вызванных разного рода социальными, экономическими, политическими потрясениями и скачками. Необходимость культуры как стабилизирующего фактора возрастает особенно в пору кризисного существования общества, а также в условиях преодоления этого кризиса. Однако положение российской культуры в настоящее время таково, что не без основания позволяет многим российским ученым, деятелям культуры, практикам рассматривать ее как одну из первых жертв реформ. В то же время усилия, которые предпринимаются государством и обществом по ее спасению, сохранению и развитию, нередко можно рассматривать как "медвежьи услуги", которые не столько помогают, сколько еще больше угрожают этим процессам культурной модернизации и нового культурного строительства. Речь здесь идет в первую очередь о том, что в теории и на практике в целях сохранения "чистоты" культуры, ликвидации угроз ее "коммерциализации", освобождения ее от "чуждых культурных влияний" и т.п. иногда предлагаются и осуществляются такие меры, которые еще больше подрывают ее социальные ресурсы и имеющийся потенциал развития. Вместо того чтобы действительно позволить работникам культуры в большей мере использовать новые возможности, которые открываются в связи с современной парадигмой общественного развития, рыночными отношениями, глобальными изменениями, часто устанавливаются дополнительные необоснованные ограничения и административные барьеры на пути новых подходов и социальных инноваций в данной сфере. Во многом сохраняются старые подходы к финансированию культуры по остаточному принципу.