Динамичность международных отношений на Центральноазиатско-Закавказском фланге намного выше, чем на европейском. Это объясняется восстановлением геополитического единства нескольких объективно взаимосвязанных «плоскостей» - Центральной Азии, Закавказья (а точнее - Кавказа), Ближнего и Среднего Востока, Южной Азии. Европейский фланг, у которого в принципе имелся субъективный шанс воссоединиться с регионом ЦВЕ, - при соответствующем гипотетическом развитии, а также при сохранении на будущее ЦВЕ как самостоятельного международно-политического региона, - в настоящий момент, скорее, превращается в лимитрофный пояс по границам расширяющегося ЕС. Именно эта «разделенность», как ни странно, может стать серьезной угрозой Содружеству в дальнейшем. В такой ситуации поиск консенсуса становится не столько проблемой «Россия - государство СНГ», как это происходит сейчас, сколько проблемой «европейское государство СНГ - азиатское государство СНГ».

СНГ так и не стало важной частью внутреннего политического поля государств-участников. Вместе с тем, это кардинально необходимо, так как может стать мотором реального сближения. В этом вопросе очень показателен пример возникновения европейской интеграции.

Можно также указать на проблему парламентаризма в Содружестве и проблему информационного пространства. Межпарламентская ассамблея СНГ остается сугубо формальным органом, даже сам принцип комплектования которого - делегирование национальных парламентских депутаций - не служит превращению Ассамблеи в механизм мобилизации и организации политических сил.

Отсутствие единого политического процесса на территории стран СНГ приводит к «провисанию» единого информационного поля, так как сфера информации является производным от политического процесса. В противном случае единое информационное пространство вряд ли возможно.