Ряд аналитиков рассматривают подобный состав ИППА как «откровенную неудачу нынешней администрации США в Афганистане: занимающие проамериканские позиции представители пуштунов так и не получили возможности оказывать определяющее влияние на судьбы страны … Америка не сумела воспользоваться плодами своих побед в 1989 г. Видимо и 2001 г. не принесет США … решительного успеха»15.

Однако при изучении в контексте регионального курса Соединенных Штатов их подхода к проблеме государственного строительства в послевоенном Афганистане становится очевидным, что укрепление монопольных позиций США в Афганистане не было приоритетной задачей Белого Дома: сохранение за американскими войсками ключевых пунктов внутри страны было вполне достаточным для поддержания минимальной стабильности в Афганистане, т.е. для решения как раз той задачи, ради которой и начиналась антитеррористическая операция. При этом нельзя не учитывать того, что операция против талибов привела к беспрецедентному расширению влияния США в регионе, в сфере как военно-политических мероприятий, так и их должной пропагандистской поддержки. Во-первых, с сентября по октябрь 2001 г. Белый Дом получил согласие «центрально-азиатских республик бывшего СССР как на использование их воздушного пространства, так и на эксплуатацию на период антитеррористической операции находящихся на территории данных государств военных баз»16 (приоритетное значение для Соединенных Штатов имеет находящаяся на территории Киргизии база «Манас»). Во-вторых, Вашингтону удалось укрепить систему региональной стабильности и безопасности, привлечь страны региона к сотрудничеству либо в борьбе с талибами, либо в послевоенном восстановлении Афганистана и, таким образом, свести к минимуму неблагоприятную реакцию региональных держав (прежде всего России и Ирана) на расширение своего влияния в регионе.

Именно в этом контексте необходимо рассматривать активное привлечение других стран и Организации Объединенных Наций к обеспечению безопасности и государственному строительству Афганистана. Так, безопасность в стране наряду с американскими войсками поддерживают Международные силы содействия безопасности, которые, в соответствии с резолюцией Совета безопасности ООН № 1386 от 20 декабря 2001 г., получили шестимесячный мандат на «оказание помощи афганскому Временному органу в обеспечении безопасности в Кабуле и прилегающих к нему районах»17. Другим примером международного сотрудничества стало соглашение, достигнутое в мае 2002 г. на встрече представителей США и ЕС в Брюсселе. Стороны договорились о разделении ответственности за обеспечение основных составляющих безопасности в Афганистане: «национальная армия (США), национальная полиция (Германия), подготовка работников органов правосудия (Италия/Еврокомиссия), борьба с незаконным оборотом наркотиков (Великобритания), демобилизация (ООН)»18.

Таким образом США делают основную ставку на обеспечение приемлемого уровня стабильности и безопасности в Афганистане, что позволило бы Вашингтону в полной мере реализовать свои региональные интересы. В условиях, когда присутствие американских войск, а также МССБ в Афганистане является, по мнению Белого дома, «достаточной гарантией сохранения мира, уважения прав человека и национальных меньшинств в стране», гарантией региональной стабильности, а значит, и сохранения за Соединенными Штатами их позиций в Центральной Азии и на Среднем Востоке, ценность Афганистана в рамках региональной стратегии Белого дома неуклонно понижается. Показателем этого служит передача американским командованием инициативы в области поддержки безопасности МССБ и снижение активности участия американских войск в борьбе с остатками сил талибов и организации «Аль-Каида» (за вторую половину 2002 г. американскими войсками было проведено в четыре раза меньше операций, чем за первую половину того же года19).