Что дает понимание политики как рынка современному исследователю, властному лидеру, консультанту? В первую очередь — понимание того, что в наши дни динамика политической системы отражает тенденции к стабилизации политической жизни.

Складываются (а где-то уже и сложились) устойчивые сферы интересов экономических и политических элит. Тех сил, которые как минимум ставят задачей поддержание своей власти на необходимом уровне, а как максимум — заинтересованы в долгосрочном расширении масштабов своего влияния в целях монополизации рынка, что позволяет установить полный контроль над ситуацией, застраховать свой капитал от посягательств конкурентов.

Знание того, что политический рынок в современной Украине функционирует на основе конституции смешанной экономики, в которой сохраняется значительная доля влияния бюрократии на политический процесс, отчасти способствует экономии издержек на политические кампании, когда правильный выбор округа, кандидата и средств профилактического воздействия на арбитров избирательных кампаний может в значительной мере увеличивать шансы на победу финансируемого политического продукта.

Относительная развитость политического рынка, политического плюрализма, кроме того, способствует правильному выбору инструментария стимулирования политического обмена за счет трансляции опыта деятельности коммерческих рынков в сферу политики.

Опыт функционирования сферы торговли, например, показывает, что практически невозможно повторно продать клиенту товар или услугу долгосрочного пользования, если: во-первых, цена остается прежней, а потребительские качества не меняются, и во-вторых, ожидания клиента от использования продукции не оправдались (оказались выше, чем реальные свойства товара, описанные продавцом в ходе интенсивной продажи).

Последнее может вызывать фрустрацию покупателя, снижать репутацию как производителя, так и продавца, дискредитировать в сознании клиента новые товары, предоставляемые указанными контрагентами рынка.

В политике такого рода ситуация может означать банкротство для элит, вынужденных в ситуации неопределенности складывать яйца и разные корзины, финансируя конкурирующие силы.

Важнейший признак электоральной практики, свидетельствующий в целом о ее типологическом сходстве с современным западными моделями мотивации политического выбора, — практически полное отсутствие социально-слоевой идентификации политических партий. Всевозможные попытки отдельных сил и лидеров установить предполагаемую классическими политическими учениями «принципиальную координацию» между партией с ее доктриной и соответствующим социальным слоем многократно проваливались.

Для современного избирателя идеология — «скорее кодификация основных симпатий и антипатий, чем набор абстракций». Отличны, пожалуй, лишь основы такого политического мировосприятия. Если в странах с фактически двухпартийной системой (США, Великобритания) политический выбор определяется симпатиями и антипатиями к лидерам в силу того обстоятельства,.что принципиально результат кампаний не вызывает значимой динамики социально-политического устройства для электората в целом, то в России доминирование персональных черт лидера н детерминации хода политического обмена зиждется на тяжелом историческом опыте украинского народа, претерпевавшего массированное деструктивное воздействие на свою культуру и быт во времена феодальной раздробленности и усиления власти на местах, когда единая государственная власть в ходе династических кризисов оказывалась разделенной,— не в пример западной демократии.